— Ничего себе рыбалочка у нас получается!.. — пробурчал Боцман. — Опять к черту на рога лезть...
— Ага, — подмигнул ему Артист, — вот только узнаем, откуда они растут...
Настроение у всех было боевое, и это меня устраивало: еще вчера мы, целые и невредимые, мирно ловили рыбу на берегу Волги, не подозревая о том, что нас ждет впереди, а сегодня, вырвавшись из плена, уже мчимся на поиски тех, кто так бесцеремонно испортил нам праздник.
Что ж, видно, судьба у нас такая: вечно влезать в истории, из которых выходить потом — большая проблема...
1
Начало нынешней зимы для всего нашего затопинского предприятия было на редкость неудачным, чего, честно говоря, я не ожидал. Я, конечно, надеялся, что у моего ИЧП, занимающегося обработкой древесины и столяркой, будут какие-никакие заказы от местных дачников и фермеров. В конце концов, заначка на черный день у меня имелась, на хлеб с маслом еще надолго хватило бы, но ведь не во мне же дело! Я и связывался со своей столяркой только ради того, чтобы наши затопинские мужики людьми себя чувствовали, а не колхозным быдлом, которое только и способно, что самогонку жрать, прошу прощения за резкость... А кроме того, известно ведь, кто не вкладывает средства в развитие, быстро прогорает — поэтому очень важно было даже для такого малого предприятия, как наше, всегда держать дела хоть с маленьким, но стабильно положительным балансом.
Однако в начале зимы, как назло, все пошло наперекосяк: сначала выпал такой снег, что до нашей деревушки только на снегоходе и можно было добраться. Раньше-то совхоз волокушу пускал, расчищал дорогу, а теперь кому это надо?! Потом на районной электроподстанции возникли свои проблемы, спасибо товарищу Чубайсу — с неделю электричество подавали с такими перебоями, что, можно сказать, его в Затопине совсем не было. Так что даже те заказы, что имелись у нас в загашнике, нам пришлось отодвинуть на потом. В общем, распустил я своих работников по домам, строго-настрого приказав не налегать на самогонку, а сам посвятил все время семье. И то — когда еще такая возможность выдалась бы?
Ольга, моя жена, приохотила нашу шестилетнюю дочку Настену помогать ей по хозяйству. Особенно они полюбили печь пирожки, так что я почти совсем отвык от хлеба, пользуясь плодами трудов моих любимых хозяюшек. Пока было вынужденное затишье, мы коротали наши дни дома: читали вместе какую-нибудь книжку — вроде ранних рассказов Гоголя, мало кто так хорошо писал про деревенскую зиму, про Рождество; иногда я мастерил что-нибудь по дому (ведь всегда найдется, к чему руки приложить). Оля или шила, или помогала Настене украшать дом всякими там вышивками и плетеными салфеточками, на которые та была большая мастерица.
Так, в тихом семейном кругу, справили мы и Новый год. А сразу после Рождества Христова будто прорыв какой произошел: заказчики как с цепи сорвались, пошли к нам косяком — и я, к огорчению моей Ольги, а больше всего Настены, начал пропадать на производстве с утра и допоздна.
А потом вообще случилось нечто из ряда вон выходящее: в Затопино приехал представитель одной подмосковной строительной фирмы; ни слова не говоря, прошелся по столярному цеху туда-сюда, пощупал наши заготовки и готовую продукцию, затем кивнул довольно головой и с ходу предложил мне заключить с ним договор на несколько тысяч оконных рам и дверей.
— Как срочно вам это понадобится? — только спросил я, понимая, что такие заказы на дороге не валяются. — Боюсь, что мы не сможем быстро его выполнить, сами видите, какие у нас мощности...
— Первый дом мы только начали строить, так что недели три-четыре на раскрутку у вас еще есть, — ответил тот. — В случае чего всегда сможете нанять еще людей и расширить производство, потому как за первую партию я готов заплатить вам живыми деньгами и сразу после подписания контракта...
— Грех от такого предложения отказываться, но...
Честно говоря, я просто морально не был готов к такому объему работ: когда в обороте начинает крутиться столько денег и материалов, когда столько людей зависит от тебя — а тут уж речь шла бы чуть ли не обо всей округе, — поневоле задумаешься, сможешь ли ты взвалить на себя такой груз. Ведь когда я организовывал свое ИЧП, мне и в голову не могло прийти становиться настоящим предпринимателем — так, мечтал кой-какие текущие проблемы решить. Ну и выжить, конечно. Что ж я, не вижу, как в Москве бывшие офицеры с высшим образованием, с настоящими боевыми орденами в охранники нанимаются, потому как больше ничем на жизнь заработать не могут... Тут уж, как говорится, взялся за гуж — не говори, что не дюж. Впрячься было легко, а вот вытянуть... А слово свое я привык выполнять.
— Почему вы приехали именно к нам? — спросил я фирмача — все пытался оттянуть момент окончательного приема решения.
— О вас, Сергей Сергеевич, и вашей продукции по всему Зарайскому району говорят только хорошее. В Москве заказ размещать себе дороже обойдется: цены, перевозка, опять же качество не всегда такое, какое хотелось бы. А вы местный, под боком, и цены у вас божеские, и делаете на совесть. Ну и потом, мне вас сам Николай Витальевич Саморядов настоятельно рекомендовал. А я к его словам прислушиваюсь.
Саморядов был известным московским предпринимателем, в прошлом году мои мужички для его загородного особняка всю столярку поставили. Потом Николай Витальевич, несмотря на свою суперзанятость, лично приезжал в Затопино, чтобы поблагодарить меня за отличную работу. Он еще искренне удивлялся, что мои с виду неказистые мужички не хуже финнов или немцев все сработали. Да и дешевле раза в два, а то и в три... Как ни крути, но из уст настоящего московского миллионера такое выслушать было оч-чень приятно. Значит, не зря я столько времени своим втолковывал: на чем мы можем выплыть при нашей бедности? На качестве и точь-в-точь выдержанных сроках. И вот теперь Саморядов снова выгодный заказ нам, можно сказать, подкидывает, помнит хорошее. Молодец мужик, спасибо ему на этом! Ну как тут откажешь?..
— Хорошо, я согласен, — махнул я рукой, — сделаем вам все в лучшем виде.
— Я на это очень надеюсь, — улыбнулся фирмач.
В тот же день мы подписали все бумаги, и я с головой окунулся в хлопоты по выполнению заказа. Пришлось нанимать новых работников. Ну процедура приема у нас по обоюдному согласию для всех одна: вывез их к знакомому наркологу в Зарайск, и тот за пару дней привел всех новичков в нужное рабочее состояние. Проплаченного заказчиком аванса хватило на закупку леса и кое-какого дополнительного оборудования; я арендовал у нашего бывшего совхоза еще одно подходящее помещение — коровник с полусгнившей крышей, мои орлы привели его в божеский вид, — и через пару недель работа у нас пошла на полную мощность.
Несколько месяцев мы крутились как белки в колесе, но заказ был сделан, как я и обещал, в срок и с гарантией качества. Получив деньги, я выплатил моим работникам щедрые премиальные и решил, что неплохо будет позволить всем недельку расслабиться после такого аврала. Срочной работы пока не предвиделось, так что я вполне мог отпустить своих работяг на пару недель в отпуск.
Все про себя решив, я выцыганил у Ольги несколько дней на отлучку и уселся на телефон — вызванивать ребят. За всю прошедшую зиму я ни разу не удосужился пообщаться с ними — так, поздравил с Новым годом, и все. И сейчас мне было ужасно стыдно за это: боевых друзей, с которыми столько всего пережито, забывать не след. Да и, честно признаться, работа работой, но без настоящих приключений жить все-таки скучновато... Вот я и придумал совместить приятное с полезным: собрать своих ребят для очередного смотра. Пообщаемся, прошлое повспоминаем, тренировки проведем, чтобы форму проверить... А для конспирации и повод придумал: рыбалка.
Известно, что смена обстановки — лучший отдых. Стоял конец мая, самое время вылезти на природу, и, хоть в нашей речушке Чесне всегда можно было наловить достаточно рыбешки, чтобы заделать неплохую уху, мне захотелось вытащить ребят подальше от Москвы, от их семейных забот. К примеру, на Волгу: знал я там одно заветное местечко, в которое меня частенько тянуло порыбачить...